Cyberpunk 2077 - Nondual

— Сынок… — начала было мама, но я её перебил.

— Позволь мне сначала закончить, пожалуйста — она коротко кивнула. — Так вот, я хорошо помню ваши уроки. В том числе и общую анатомию, что изучал в рамках темы построения связей между органикой и техникой, за счет которой и работают все киберимпланты. И хоть знания по теме работы мозга у меня не велики, но даже так мне вполне понятно, что вот это — я указал на коробку, которая сейчас заменяет мне мозг — решение временное. И время мне хоть дает, но не так чтобы уж слишком много. Потому в первую очередь я скажу главное. Я вас обоих очень сильно люблю и ни о чем не жалею, и прошу не жалеть вас. В конце концов, смерть — это далеко не конец. Даже на протяжении жизни живое существо постоянно меняет тела, двигаясь от младенчества до юности и от юности к старости. И, вполне логично, что после того как старость приведет тело к неработоспособному состоянию, живое существо поменяет его на новое, уйдя на новое рождение в следующую жизнь. Так утверждают все авторитетные религии мира. И это не утешение для слабохарактерных, как утверждают некоторые. Это факт, который я готов подтвердить на собственном примере — в этот момент лица родителей несколько вытянулись. — Да, вы правильно поняли. Я помню предыдущую жизнь. Не сказать, чтобы она была особо красочной или как-то особо повлияла на мир вокруг, но главное я ее более-менее помню. А значит, вполне может быть, что были и предыдущие, которые я просто уже не помню. Что в свою очередь значит, что будут следующие. Потому вам не надо сильно печалиться. Да, нам придется расстаться, но я не кану в небытие. Просто продолжу свой путь уже в другом месте, может даже в другое время. Да у меня будет другая внешность, другой характер, может даже воспоминаний о этой жизни не останется, но главное — это все еще буду я! И этого ничего не изменит. Душу невозможно никак повредить. В этом сходятся все авторитеты. А тот, кто думает иначе — просто глупец, что живет во тьме иллюзии, неспособный отличить реальность от вымысла. Потому, еще раз прошу, не волнуйтесь обо мне. В любом случае, что бы меня не ждало дальше — со мной все будет хорошо, — на этом свой спич я решил закончить и просто улыбнулся родителям, стараясь своей улыбкой передать всю любовь и нежность, которые в данный момент к ним испытываю. Что, кстати, странно. Ведь по идее мозги у меня сейчас металлические и эмоций я должен быть лишен. Но они есть!

В ответ родители переглянулись, и отец неуверенно начал:

— Знаешь, после твоей речи, говорить о способе твоего лечения даже как-то неудобно… — и если отец говорил спокойно и аккуратно, то мать отреагировала несколько более бурно.

— И ты будешь жить, нравиться тебе это или нет! — начала она на меня кричать — Ишь чего удумал, прощаться с нами будет! Да ты хоть знаешь сколько всего мы сделали за это время чтобы спасти тебя? Ты понимаешь, сколько любимых мозолей всяких «очень важных» людей мы отдавили чтобы найти способ тебя излечить? И столько сил мы затратили не для того, чтобы просто попрощаться! Так что поднимай обратно свои сопли и готовься внимать тому, как мы будем тебя спасать и даже не думай помирать раньше времени! В свою следующую жизнь ты пойдешь только через мой труп! Понял⁈ И да, недопустимость утаивания от родителей важных фактов твоей биографии мы позже также обсудим.

Что-то мне стало плохо. Но на эти слова я мог лишь кивнуть. Никогда не видел, чтобы мать так кричала. Тем более на меня. Это было действительно страшно. Но в то же время ее слова зародили во мне семя надежды. В конце концов, даже зная о гарантии наличия следующей жизни, стремиться к ней — сущая глупость. Что рождение, что взросление до нормальной дееспособности — не самый приятный процесс. Не зря новорожденные младенцы плачут. Явно чувствуют, что впереди ничего хорошего их не ждет.

— Так вот, — продолжил отец, явно пребывающий в некотором ступоре от отповеди что мне устроила моя любимая матушка. — Как ты понял, вариант с твоим исцелением имеется, но вариант этот экспериментальный и до конца не опробованный…

Дальше отец поведал мне интересную историю о том, как они к этому варианту пришли. Сам вариант, если кратко, заключался в замене пораженного левого полушария мозга на кибернетический аналог работающий по принципу памяти компьютера. А пришли ученые к этому способу следующим образом.

Где-то лет пятнадцать назад группа нетраннеров атаковала сервера одной корпы-конкурента местной Биотехники. Атаку отбили, но сделали это только за счет большего количества защищающих, чем атакующих. И все равно, многие корпоративные труженики Сети остались с мозгами расплавленными вражескими атаками. Чтобы не допустить повторения данной ситуации, каким-то ученым был придуман план апгрейда нетраннеров, путем замены их мозгов на кибернетические. Теоретически, такое позволило бы на порядок увеличить пропускную и вычислительные мощности нетраннера, даже без использования специального оборудования. А уже вместе с оборудованием, да еще и на территории своей цифровой крепости, такой защитник мог бы в одиночку противостоять хоть сотне обычных раннеров и выходить из таких противостояний победителем. Словом, перспективы завораживали.

Более десяти лет этими учеными проводились эксперименты по установке кибермозгов, в том числе на «добровольцах». Было выявлено множество закономерностей и правил, соблюдение которых необходимо чтобы операция прошла успешно. Главными среди них были: высокая стрессоустойчивость, ведь новые мозги давали в результате новое мышление и некоторые сходили с ума просто от того, что «это не мои мысли!»; достаточно молодой возраст, регенеративные свойства которого куда выше; высокое сродство с определенными типами биоимплантов; и возможность замены лишь левой (отвечающей за логические построения) половины мозга. Те, кому мозги заменили полностью, и при этом не убили в процессе, стали просто компьютером в мясной оболочке. Их даже несколько раз пробовали программировать, но в результате получились ИИ, которых пришлось быстро утилизировать. Процесс логических построений, после которых ИИ становиться неуправляемым хорошо известен (спасибо диким искинам из-за Черного Заслона) и протоколы действий в таких случаях — однозначны.

Те же, кому заменили лишь левую половину мозга, демонстрировали лишь небольшую заторможенность на первых порах и легкую приглушенность эмоций после окончания реабилитации. Но потом вылезла другая проблема. Даже самые верные корпорации добровольцы (на